Добро пожаловать на наш новый сайт

« Вернуться на главную   >>   Авторская страница   >>   Новости

Пигмалион-ша (эзотерическая мелодрама) (1)

05.06.2020, Другие авторы



Ну, давайте, попробуем, — говорю я, медленно вставая. Честно говоря, мне пока не очень ясно, что с ним делать, но я доверяю себе, своему знанию и его телу. Тело само подскажет, от чего хочет освободиться. Я медлю, тяну время. Мне нужно правильно  настроиться. Я ощущаю, как выстраивается мое поле, как оно растягивается, углубляется, структурируется, становится предельно  чувствительным. Как будто в этом огромном поле активируются невидимые рецепторы, настраиваются невидимые резонаторы, просыпается иной тип сознания, почти совершенный, обладающий встроенной способностью приводить в порядок беспорядочное, исцелять больное, увечное и искаженное, возвращать утерянное, придавать смысл бессмысленному… Поле живое, упругое, наполненное внутренней силой. В нем разворачиваются силовые линии, образующие сверкающую энергетическую сеть, вспыхивающую разноцветными искрами.


Мое поле воспринимает пациента иначе, как будто видит его мириадами нефизических глаз, посылающих сигналы в ту часть мозга, которая соединена не с этим миром…


Я вижу его теперь по-иному. Еще полминуты назад он был сыном моей старой знакомой, невнятно и сбивчиво рассказывавшим мне о своих проблемах  («не могу сосредоточиться ни на чем… не вижу смысла… жизнь меня пугает… иногда я ощущаю себя невидимым, ненужным, выброшенным…еще в детстве внезапно выпадал из реальности в иное пространство… все это сопровождалось сильным звоном в ушах… в глазах все плыло, двоилось… пространство пульсировало, обволакивало светом… в нем я успокаивался, становился сильнее и уверенней… потом выбрасывало обратно…  я захлебывался… слабел… пытался вернуться… чувствовал себя еще ненужнее здесь… ни к кому не испытываю никаких чувств, даже к родителям… боюсь отношений…»), а сейчас я видела его как очень маленький энергетический объект, висящий в пустоте, обесточенный, тусклый, безнадежный…


Я будто раздвоилась. Какая-то часть меня сосредоточенно наблюдала, как он встал и неуверенно подошел к массажному столу, сутулясь и озираясь на меня, как будто искал одобрения и поддержки. Снял ботинки, серый джемпер, а потом, поколебавшись и опять встретившись со мной взглядом, рубашку в серо-синюю полоску. Лег спиной на покрытый мягкой тканью стол, поерзал, испуганно повернул ко мне голову, сверкнув синими глазами. Он выглядел гораздо моложе своих двадцати семи лет и беззащитней. Слабо загорелое тело, неплохо развитое, как у пловца, не производило впечатление мускульной силы. Он будто вжимался в стол, подсознательно стремясь стать меньше, чем был на самом деле.


Вторая, большая часть меня, видела его энергетику, вернее, почти полное ее отсутствие. Я встала у его головы, и мое поле послушно обняло его всего, затаившегося  в недоумении и в ожидании. Синие глаза попытались поймать мой взгляд, но тут же испуганно спрятались за ресницами. Он шумно выдохнул и расслабился.


О, это благословенное мгновение соединения двух полей, его ни с чем не спутаешь и ни на что не променяешь. Вначале пустота, но пустота гулкая, наполненная предвкушением возвращения к изначальному. Два поля напротив друг друга – изучают, чувствуют, выбрасывают энергетические импульсы, как щупы, находят точки соприкосновения, взаимодействуют, активируя тот самый жизнеутверждающий резонанс, который медленно, но верно зарождается внутри, как музыка божественных сфер. Длинные световые искры сшивают два пространства в одно. И  вот оно – началось.


Я вижу, вернее, знаю, что сейчас происходит. Взаимодействие, взаимопроникновение, запускающее многоуровневый процесс восстановления энергетического поля. Медленно, но верно, по слоям, по невидимым уровням начинает течь энергия, причем по каждому слою – своя, подчиняющаяся специфическим законом полевого взаимодействия.


Медленно, шаг за шагом, эта энергия убирает блоки, препятствия на своем пути – как вода, сконцентрированная прирожденным порывом преодолеть, обойти, выровнять, чтобы расчистить себе путь, чтобы вырваться на свободу, чтобы вернуть, восстановить естественным способом утраченное, — заливая свою жизнеутверждающую силу в каждую клетку, в каждую малую пустоту, завихряясь в этой пустоте тором, черпая мощь из самой себя, чтобы выплеснуть, выпустить наружу изначально задуманное. Это — тоже  процесс творения, но не тот, божественно-изначальный,  а повторяющий совершенный шаблон изначального творения, следующий этому шаблону легко и свободно, жадно впитывающий энергию сотворения и распределяющий ее по всем граням, аспектам и уровням формы так, как должно быть, как повелел великий Мастер Жизни.


Энергия восстанавливает порушенные и очищает забитые эфирные каналы слой за слоем, срез за срезом, и вот уже добирается до энергетических основ физического тела, вливаясь в них мощным потоком. Тело пациента реагирует на это вливание, распрямляясь, пробуждаясь, возрождаясь. Грудная клетка делает глубокий вдох, плечи расслабляются,  напряженные мышцы лица обмякают, вызволяя из плена первоначальный контур – красиво очерченные скулы упрямца, прямой нос целеустремленного деятеля, высокий лоб мечтателя и чувственные губы влюбленного.


Я начинаю прикасаться легкими движениями, как художник мазками кисти, к энергетическим точкам меридианов, направляя в них концентрированный жидкий свет, струящийся из моих ладоней и пальцев. Я закрываю глаза и следую за зовом исцеляющей энергии. Сейчас я одно целое с ней, она дирижирует и ведет, а я послушно играю написанные ею звуки, и вместе мы рождаем музыку возрождения человека.


Я попадаю внутрь многомерного времени, которое постоянно  удерживает процесс творения в одной точке, где прошлое и будущее схлопнуты в настоящем.  И в этом вечном сейчас мне позволено  воссоздавать то, что уже было создано совершенным до меня. Я не обольщаюсь насчет своих возможностей сотворца. Я прекрасно понимаю, кто есть кто в этом акте повторного творения. Но иногда, когда я заканчиваю сеанс и вижу чудесный результат, я неимоверно горда собой. Конечно, я благодарю … конечно, я смиренно благодарю за достигнутое с моей помощью. Но, как бы это объяснить. Иногда меня посещает мысль, которая проносится внутри меня, как молния, что, возможно, без моего участия чуда бы не произошло. Но эта мысль проносится внутри меня, как молния… и исчезает, оставляя лишь яркую вспышку света, согревающую меня изнутри.


Лео встает со стола и улыбается. Впервые с момента нашей встречи я вижу его чудесную открытую улыбку. Теперь он как никогда соответствует своему короткому имени – Лео. Когда он мне представился как Лео, меня поразило несоответствие имени и того, что он из себя представлял. В тот момент он был больше Леней – зажатым увальнем, неуверенным и беспомощным. И, конечно, не Леонидом. Это имя и сейчас ему не подходит. Он именно Лео — легкий, подвижный,  радостный и целеустремленный. Имя Лео вызывает сейчас естественные  ассоциации с легким бризом, танцующим солнцем на причале, качающейся под парусом яхтой.


— Я будто заново родился, — сказал мне этот возрожденный Лео с восхищением. – Вы – волшебница, Элина Петровна.


Я засмеялась и ответила кокетливо, потому что этот Лео был очарователен.  – Ну уж, волшебница. Я просто хороший профессионал. И, пожалуйста, зови меня Элиной, без отчества.


В конце концов, я старше Лео всего  лет  на десять.


— Элина, — выдыхает он мое имя, и в его устах оно звучит призывно и волнующе.


Он ушел, а я позвонила его маме и уверила ее, что с Лео будет все в порядке. Я слушала ее благодарные слова, и меня распирала радость, граничащая с эйфорией. Возможно, именно это чувство на какое-то время отключило мой здравый смысл. Как прекрасно быть в роли Пигмалиона!


Лео приходил ко мне каждую неделю. Я работала с ним все с большим упоением. Каждый раз я восстанавливала его энергетику, убирая из подсознания тормозящие его развитие программы, следы постороннего вмешательства, внушения, информационные блоки. Лео быстро учился видеть то, от чего избавлялся – иногда в ярких картинках, иногда в абстрактных образах, иногда в словах. А потом начинался процесс разворачивания доселе скрытого, заложенного в нем высшей природой. Лео раскрывался изнутри, как цветок, заполняясь светом, радостью, новыми смыслами.


Каждый раз он вставал с моего стола обновленный, сверкающий новыми гранями, познающий себя заново. Через месяц он изменил прическу – теперь виски его были по-модному стрижены почти под ноль, а темно-русая косая челка чуть закрывала высокий лоб, создавая увлекательный контраст с глубокой синевой глаз. Он качался в спортзале, походка его стала пружинящей и уверенной. Тело поймало ритм внутренней гармонии, которая теперь отражалась во всем – в том, как он вставал, садился, поворачивался, замирал, слушал…


Он приходил ко мне в конце рабочего дня, после всех клиентов, и я ждала его с волнением, — каждый раз нам удавалось открыть в Лео что-то новое, неожиданное как для меня, так и для него, и каждый раз это было сродни маленькому чуду.


Мы пили чай после сеанса, болтали, как добрые друзья, много смеялись. Он был моим творением, моим лучшим достижением. Он был моим «духовным сыном», — так я объясняла свое  горячее пристрастное отношение к Лео. Лео был предельно откровенным со мной, чем я очень гордилась.


Однажды он признался, что познакомился с девушкой (первая школьная  любовь его была не в счет) и на втором свидании поцеловал ее. Описывая свои ощущения от поцелуя, он немного смущался, но смотрел мне в глаза. Я чувствовала, как в нем пробуждается страстный мужчина и радовалась, потому что мы в процессе работы высвобождали и  его природную сексуальную энергию. Но потом, когда Лео ушел, я почему-то ощутила грусть – мой мальчик вырос?  Он удаляется от меня? Достойна ли его эта девушка? Скорее всего, нет. Потому что такого  прекрасного Лео мало кто достоин.


На следующих сеансах я не расспрашивала Лео о девушке, а он ничего не говорил. Вдруг, в процессе работы, я поняла по его состоянию, что они расстались. И обрадовалась. Он опять принадлежал только мне!


Это случилось через пару месяцев после его расставания с девушкой. К тому времени мы с Лео вместе ходили на выставки, гуляли в парках, и он провожал меня домой. Между нами была дистанция, и эту дистанцию удерживала я как более опытная в отношениях. Я уже понимала, что Лео в меня влюблен, и пришло время потихоньку прекращать наше общение. Но когда я смотрела в его влюбленные глаза, ощущала жар его ладони, волнение наполненного чувством тела, мне хотелось продлить эти мгновения. Я была уверена, что способна остановить его и себя у той самой заветной границы, после которой жизнь двоих резко меняется.


Во время сеанса мы теперь были единым целым, единым полнокровный целым, — не  об этом ли грезит каждый человек. Теперь мы чувствовали друг друга на расстоянии, читали мысли друг друга, просыпались в одно время, видели одни и те же сны. Никогда, ни в какой жизни, я не чувствовала такой близости с другим человеком. Тем более близости с тем, кого я, так или иначе, сотворила.  И это духовное единство подталкивало нас к последнему непройденному рубежу – к физическому слиянию, что завершило бы целостность творца и его творения. Но именно этого я и боялась. Что удерживало меня от большей близости с Лео? Разница в возрасте? Боязнь разочарования? Иллюзия того, что наше прекрасная незавершенность будет длиться вечно? Или что-то еще, о чем я не хотела думать, хотя внутри себя знала, как выглядит это «что-то еще».


Реальность разрушила мою иллюзию, как всегда, неожиданно. Я завершила сеанс и уже было отошла от стола,  но Лео удержал мою руку на своей обнаженной груди. Он был накрыт одеялом, поскольку в комнате было довольно прохладно, и я в тот момент не поняла, что он сильно возбужден.  Он дернул меня за руку, и я упала на него всем телом, не успев ничего подумать. Лео целовал меня везде – страстно, безудержно, с каким-то сдавленным рычанием. Я плавилась в его жарком теле. Он стаскивал мою одежду сильными руками, впиваясь губами в обнажающиеся места. Все, что я так долго и тщательно в нем раскрывала, теперь обрушилось на меня с непреодолимой силой. Меня как будто парализовало. Я поняла, что ничем не управляю. Ни им. Ни собой. Творение вышло из-под контроля и подчинило себе творца. Неужели я хотела, чтобы он овладел мной?  Хотела  Лео с самого начала? Чем же тогда было все остальное – моя работа с ним, его исцеление, его совершенствование? Как женщина я победила. Как профессионал  — проиграла. Через некоторое время, которое показалось мне вечностью, сжатая пружина наслаждения вознесла нас  на гребень волны и опрокинула вниз, в реальность моего кабинета.  Лео перекатился на спину и замер рядом со мной. В молчании мы лежали, успокаивая сбитое дыхание.


— Я люблю тебя, Элина, — сказал Лео просто. – Я давно люблю тебя. Теперь мы будем вместе.


В сумерках его тело светилось, как мрамор. Синие глаза напоминали море на закате. Он был красив, как бог. И, как бог, решал нашу с ним судьбу. Мы поменялись местами?


— Давай не будет торопиться, Лео, — сказал я, отворачиваясь и пряча навернувшиеся слезы. Что я в тот момент оплакивала?  Крах гордыни?


— Ты тоже меня любишь, — сказал Лео уверенно. Он был по-мужски доволен собой. Нельзя отрицать, что он тоже меня прекрасно чувствовал. – Мы и так долго ждали этого момента.


Любила ли я самого Лео? Или тот образ, который я создала?


Я молча оделась. Лео наблюдал за мной, приподнявшись на локтях. – Что случилось, любимая?  Я что-то сделал не так? Тебе было плохо со мной?


Я стояла к нему спиной, не решаясь признаться, что мне было хорошо. Мне было чертовски хорошо с ним.  Мое тело предательски хотело продолжения. Мое эго рукоплескало нашему слиянию. Но это была пиррова победа. Ибо я вылепила Лео под себя, и что в этом Лео было истинным, а что – придуманным, я не понимала. С каким из этих двух Лео я собираюсь жить вместе?


— Лео, сказала я, собравшись с духом. – Мне было хорошо. Но… мы не можем быть вместе.


— Почему?


— Поверь мне. Я знаю.


Он встал и как был обнаженным, не стесняясь, подошел ко мне. Да, я сделала из него мужчину. Но смогу ли я быть с ним ведомой, смогу ли подчиняться?


— Я тоже знаю, — уверенность Лео была непоколебимой. – Я тебя чувствую. Ты меня научила тебя чувствовать.  И я знаю, что мы любим друг друга. Чего ты боишься?


Как мне объяснить ему эффект Пигмалиона? Как мне объяснить притяжение к своему творению, созданному по кальке тайных желаний творца? Ведь когда-то эти чары рассеются, и творение восстанет против создателя в неистребимом желании стать собой. Можно ли объяснить все это в самом начале ложного пути?


— Одевайся, — сказала я сухо. – Я благодарна тебе за сегодня. Но мы никогда, слышишь, никогда, не будем вместе. Я люблю тебя, но не так, как ты думаешь. Можно сказать, что я не люблю тебя так,  как ты этого заслуживаешь. Не хочу тебя обманывать. Мы расстаемся. Ты вырос, мой Лео, и должен идти дальше своей дорогой. Это мое решение, и оно не обсуждается.


Лео пристально смотрел на меня. Потом в его лице что-то дрогнуло, как будто разбилось нечто драгоценное. – Ты отвергаешь мою любовь, — сказал он с обидой. – Я не понимаю, почему. В чем я виноват? Что я такого сделал? Я искренно люблю тебя. Ты вернула мне жизнь, научила любить. Все, что сейчас есть у меня, — это ты. Я – это ты. Без тебя я никто, никто, слышишь?  Я опять никто!!!


Последние слова он прокричал яростно мне в лицо.  Потом оделся (руки его дрожали, он  застегнул косо рубашку и попал в штанину брюк только с третьего раза, и каждый раз лучшее во мне хотело броситься на помощь и защитить его от самого себя) и пошел к выходу. И не оборачиваясь, сквозь стиснутые зубы  – Ты убиваешь меня. Ты возродила меня к жизни и теперь убиваешь. Мне без тебя не жить. И если со мной что-нибудь случится…


— Лео, — закричала я, — Лео, твоя жизнь только начинается… Поверь, все будет хорошо…


Он сбежал вниз по лестнице, не оборачиваясь. Хлопнула входная дверь.


Я бросилась к окну. Лео уходил от меня неровной походкой, и я поразилась, как изменилось его тело,  — голова втянута в плечи, будто уклоняется от удара, руки болтаются, как веревки, и весь он как будто стал меньше, незначительней…В его теле была обреченность.


Я уехала домой и закрылась в квартире, отменив все сеансы,  не отвечая на звонки. Всю ночь я обрывала энергетические привязки к Лео, освобождая его от себя. Я с остервенением  рвала связи между нами и с каждым таким разрывом что-то во мне умирало. Когда все связи были безжалостно разорваны, Лео исчез, но меня тоже не стало.  Я ничего не ела, и когда проваливалась в сон, видела кошмары. Мой Лео в снах падал с крыш, попадал под поезда, тонул или горел в огне. Иногда он обвинял меня в своей смерти, и я в ужасе просыпалась и кричала в голос от отчаяния.  


Намучавшись, настрадавшись, пару раз я звонила ему, но он был недоступен. Я позвонила его маме, и она сказала мне, что Лео уехал куда-то в горы. Она говорила со мной коротко и сухо. Что он сказал ей? Говорил ли он ей обо мне? Обвинял ли?


На расстоянии, даже оборвав все привязанности к Лео, я  чувствовала его боль, его злость, его  отверженность и одиночество. Я то посылала ему энергию, то отзывала ее обратно, страшась привязать его к себе еще больше. Я знала, что ему плохо, что он рискует и ищет смерти, но чувствовала, что он еще жив. Я ждала и надеялась, что молодость Лео возьмет верх, и он возродится. Я каялась перед собой и невидимыми богами за свою гордыню, за то, что посмела… переступить… возвыситься… возомнить себя…Я распинала себя с таким же пылом, с которым возвышала.


В один из таких дней в  мою дверь постучали, потом кто-то открыл замок и вошел в прихожую. Сердце мое упало, потому что я подумала, что это вернулся Лео. Шатаясь от голода, измученная бесконечной болью, я вышла из спальни  в халате, растрепанная и несчастная.


Это был Андрей, мой коллега по работе, который любил меня много лет. Я ушла от него к другому мужчине, но он продолжал любить меня и остался верным другом. Ему я вверила ключи от дома, чтобы он заходил ко мне время от времени, когда я бывала в командировках.


— Как ты вошел? – глупо спросила я.


Андрей показал мне ключи. – Я звонил много раз… Мне сказали,  ты отменила сеансы.. Я подумал, что ты серьезно заболела… Черт возьми, я волновался за тебя.. Какого черта ты не отвечаешь? – Он почти кричал на меня, и я вдруг улыбнулась. Как хорошо, когда ты кому-то нужна.


Андрей вернул меня в постель, пошарил в пустом холодильнике, спустился в магазин  и принес еду. Он накормил меня, раздел и искупал в ванной. Я не сопротивлялась. Мне не было стыдно за свое исхудавшее тело, за постаревшее лицо, за то, что мне не хочется жить.


Андрей не стал вытягивать из меня правду. Я сама рассказала ему обо всем через пару дней. Он сидел на диване, а я лежала рядом, положив голову ему на колени.  Меня немного отпустило от его заботы и участия, и я вывернула себя перед ним наизнанку.


— Ну, ну, -  сказал Андрей, вытирая мое заплаканное лицо платком. – Все уже прошло. Все позади. Ты сильная, ты сможешь идти дальше.


— Я волнуюсь за Лео, — всхлипывала я. – Вдруг он покончит с собой. Лео, мой мальчик…


— Если он не сделал этого раньше, с ним все будет в порядке. Оставь его в покое. И он не мальчик, а взрослый мужик. Могу тебе сказать по собственному опыту. Это тяжело, когда тебя отвергают, но не смертельно.


Я поняла, что он имел в виду, обняла его и попросила прощения.


— Ладно, не терзайся. Все прошло. Я давно тебя простил. Мы же друзья?


Было поздно, и Андрей остался ночевать в гостиной на диване. Я лежала и думала, как хорошо, что он рядом, мой верный друг спит рядом и сторожит мой сон. Андрей не был моим творением. Он существовал отдельно и сам по себе. Я чувствовала себя с ним спокойно и уютно. Я вспомнила его руки, утешавшие меня, его голос, его тепло…Я не понимала, почему я ушла от него три года назад к другому, менее достойному.


Скрипнула дверь, и Андрей вошел в мою спальню.


— Не спится, — пробормотал он.  — Ты меня растревожила… Думал, что все сгорело, ан, нет… Элина… я ничего не прошу от тебя…Тебе сейчас не до меня, я понимаю.   Но мне тоже тяжело…


С моего молчаливого согласия он лег рядом со мной в спортивной одежде и обнял меня. Я едва дышала, чувствуя, как он мучается, обнимая мое неподвижное тело, как старается сдержать свои чувства. Вскоре он начал дрожать – непроизвольно, стыдясь этого, но не способный побороть дрожь. И в эту минуту для меня не было никого родней и понятней.


Господи, помоги мне сделать все правильно! Я отвергла любовь одного мужчины, и вот пришел другой и положил свою любовь к моим ногам, ничего не требуя взамен, выбирая искушение близостью, мучаясь моей безответностью.


Слезы благодарности душили меня, когда я распахнула сердце и развернула ответное поле любви, принимая в него Андрея, его верность и самоотверженность, исцеляя его боль и страдания. Моя многодневная боль стала уходить, и в теле возродилось желание подарить жизнь и надежду тому, кто рядом. Мое душа, а затем и тело раскрылись в вечном стремлении соединиться в единое целое. И я в тот момент не думала ни о себе, ни о творчестве.


Я живу с Андреем, и ни разу об этом не пожалела. Надеюсь, что у Лео все хорошо, что он счастлив, любит предназначенную ему женщину и любим ею. Скорее всего, эта другая женщина никогда не узнает, что именно я сделала его совершенным для нее. Иногда мне хочется, чтобы она об этом знала, как и о том, что мы по-прежнему невыразимо близки с Лео, с ее Лео.  Но я стараюсь прогнать эту крамольную мысль как можно дальше. Правда, эта мысль далеко не уходит. Возможно потому, что творение всегда связано с его создателем. Особенно, если создатель не желает иного.


Татьяна Золотухина


 


 Материал группы МЕТАСИНТЕЗ

Показывать коментарии: в нисходящем порядке | в восходящем порядке

Мир, [Послать письмо] 15. Июнь (2020) 18:02

Доброго дня всем читающим, и автору - Татьяне - привет и свет!

Разместил это у себя на сайте, так как захотелось дискуссии, а на сайте Метасинтез обмен мнениями отсутствует.
Давно знаю и уважаю Татьяну Золотухину, публикую здесь ее прогнозы.

Рассказ понравился, но немного задел вот чем.
Можно ли переделать, починить человека, вернуть его к жизни и любви, если он пришел в этот мир решать свою задачу и помочь другим именно тем, какой он есть.. И стать более совершенным, исправить все (ого!) или часть своих недстатков, разве он не должен сам, в этой своей такой жизни..?

Наверное, если бы можно было ТАК переделывать, то все бы по-другому развивалось.
Но из опыта работы в эзотерических группах, где мы помогали друг другу - гармонизировали состояние, приводили в "норму" полевые структуры, я вынес некоторый опыт.
О котором, впрочем, говорили и многие основатели эзо-школ.
Помогает и лечит лишь собственная работа над собой, все методики - лишь временная помощь, костыли. И каких бы степеней не достигал в конкретной школе человек (надо же его в ответ на его деньги как-то поощрять!), в реальности наблюдал, что человек вобще не изменился, и сталкивается как на 1й, так и на 6й степени "мастерства" со своими заморочками, которые никуда не делись.

Большинство людей, которые ходили со мной в эти группы, приходили просто отдыхать от работы, пообщаться в необычной "светлой" атмосфере, были благодарны, что им "почистят косточки".. А на следующей неделе приходили прежними..

Пути Творца неисповедимы.
Но я много думал, медитировал, во сне и наяву, и не нашел другого выхода для человеков, как просто "самому хотеть развиваться и меняться".
Тогда получается, не обязательно именно то, что хочешь ты в конкретный момент, но то, что оптимально для тебя в этот же момент Перемен.

Буду рад, если найдутся смелые поделиться и своими мнениями!

Заранее благодарю!

Ложка дегтя напоследок: )))
Во время чтения мне думалось, что в окончании рассказа Лео погибает, не справившись с противоречиями - данной ему задачей и измененным вдруг извне состоянием... Неожиданным даром, возможно, ему не предназначенным, несовместимыми с ним.. Или еще как-то..

Вы должны быть авторизованным пользователем, чтобы оставлять комментарии.